«…Жизнь и кровь твоя – мои!»
«Семья вурдалаков», А. Толстой
С началом XXI века на кино и телевизионных экранах нашей планеты демонстрируется все больше фильмов о вампирах. Основной актерский состав этих картин быстро обрастает фанатами, а сама идея вампиризма – стабильно популярна среди молодежи уже пару веков. Но как откровенно дохлый персонаж из славянского фольклора Восточной Европы, дочиста высасывающий кровь несчастных жертв, мог вообще стать объектом подражания?! Исследуем эволюцию вампиров и разберемся, как же возник ослепительно-сексуальный образ бессмертного потребителя крови…Но прежде выясним – как вообще в литературу и кино пролезли вампиры.
XVII век – известие о трех вампирских эпидемиях всполошило Австро-Венгрию, а следом и всю Европу. Все началось в Сербии (Восточная Пруссия), после смерти фермеров Петера Благоевича и Арнольда Паоле. Замечу, что отчетная документация по трем случаям (в особенности по последнему) дошла до нашего времени в неизменном виде.
Петер Благоевич (возможно Петра Плогожович) жил в Кисилове, небольшой сербской деревушке. После его смерти в возрасте 62 лет (1725 год), в деревне один за другим умерло девять жителей – каждый день по одному человеку на протяжении восьми суток. Все жертвы перед смертью утверждали, что видели покойного Благоевича и он напал на них. То же сообщила его жена, причем известно две версии ее рассказа – Петер явился в дом с погоста и потребовал свою обувь – и – он пришел домой и сел ужинать, сын ему отказал, за что покойный его убил. В итоге вдова собрала вещи и бежала в соседнюю деревню.
Жители Кисилова потребовали от священника и от аптекаря Фромбалда немедленно убить упыря. Аптекарь (он олицетворял власть Габсбургов в деревне) заявил, что на эксгумацию могилы требуется разрешение властей, но жители напрочь отказались – они боялись, что пока придет ответ из Белграда (обычно не менее трех-четырех недель), упырь подчистую высосет кровь у оставшегося населения деревни. После вскрытия могилы покойник был обнаружен, к изумлению аптекаря Фромбалда, в «свежем виде» – никаких признаков разложения, отросшие ногти и борода, выступающие клыки, испачканные свежей кровью, розовая кожа на теле. В сердце потенциального упыря был вбит осиновый кол, голову отделили, затем его сожгли. В отчете для властей Австро-Венгрии кисиловский аптекарь особенно настаивал, что его вины в произошедшем нет – крестьяне были напуганы до панического ужаса.
Второй случай вампиризма, расследованный и задокументированный официальными представителями Габсбургов, произошел в ныне не существующем селении Медведжа, прежде расположенном на реке Морава. Арнольд Поле (сербское имя – Арнаут Павла), служивший многие годы гайдуком в турецкой армии, после перехода Сербии под флаги Австро-Венгрии вернулся в родное село и занялся сельским хозяйством. По вечерам, коротая время в сельской таверне, Арнольд рассказывал захватывающие истории о своем прошлом, особенно популярная посвящалась его встрече с вампиром. Когда он служил в местечке Коссово (вероятно, Косово), то однажды вечером на него напал вампир и укусил, но храбрый Арнольд убил нечисть и принял меры, чтобы не стать упырем – проглотил горсть земли из могилы вампира и натер лицо его кровью. Кстати, данный метод борьбы с заболеванием вампиризмом в средние века пользовался огромной популярностью.
Когда Арнольд Паоле во время ремонта своего дома упал с крыши, повредил шею и умер в 1726 году, селянам вспомнилась его история о встрече с вампиром. Через месяц после похорон Паоле, четверо жителей Медведжи стали жаловаться, что их преследует покойный гайдук – все они скоропостижно умерли. Селяне во главе со старостой отправились на погост, отрыли могилу Паоле… Как и в случае с Благоевичем, тело бывшего военного не поддавалось тлению – из глаз, рта, носа и ушей текла кровь, погребальный саван и гроб изнутри были полностью покрыты кровью, росли длинные ногти на руках и ногах. Признав Паоле вампиром, селяне вбили ему кол в сердце, отрубили голову и сожгли тело, развеяв пепел на перекрестке. Следом они вырыли из могил тела возможных четырех жертв упыря и повторили эти операции.
После сжигания тела Арнольда Паоле и четверых, умерших следом за ним, в селе Медведжа жизни пошла своим чередом. Но осенью 1731 года вновь случились загадочные смерти – на 12 декабря, после нескольких недель с начала эпидемии, в селении умерло 13 человек. В декабре 1731 года, представители австрийских властей в Сербии прислали комиссию во главе с военным врачом Глейзером для расследования обстоятельств гибели населения Медведжи.
Доктор Глейзер провел осмотр жителей села и не смог установить причину эпидемии, посчитав, что в смертях виновно недоедание на фоне православного поста. Селяне отказывались принять его версию, настаивая на вампиризме и угрожая покинуть деревню, если могилы упырей не будут вскрыты. Глейзер согласился эксгумировать несколько могил и был удивлен увиденным – часть умерших не подверглись тлению, из них сочилась кровь, а тела выглядели каким-то опухшими, хотя при жизни эти жители были худощавыми. Направив отчет в Белград, доктор рекомендовал успокоить население и произвести над умершими обряд уничтожения вампиров, раз местные жители так настаивают на нем.
Получив отчет комиссии доктора Глейзера, Ботта д’Адорно, вице-комендант Белграда, был не удовлетворен результатами проведенного расследования и отправил вторую комиссию, состоящую из военных хирургов Флюкингера, Сигеле и Баумгартена, а также подполковников Бюттнера и фон Линденфелса.
Доктор Иоганн Флюкингер в своем отчете указывает, что к 7 января в селе скончались 17 человек, отмечая, что первая смерть произошла три месяца назад. По словам местных жителей, первая жертва эпидемии – 69-летняя женщина по имени Милица, утверждала, что ела мясо овцы, убитой пять лет назад «первыми вампирами» (т.е. Арнольдом Паоле и его жертвами). Доктор отмечает, что среди умерших были люди разного пола и возраста. По прибытии члены комиссии провели повторную эксгумацию могил, в присутствии старосты Медведжи и нескольких старейшин, а также представителей цыганского населения.
Отчет второй комиссии наиболее подробен: тела пяти умерших подверглись тлению, а двенадцати – нет; тела «потенциальных вампиров» были полны свежей кровью (не свернувшейся), были пухлыми; старые ногти на руках и ногах отпали, на их месте росли новые; верхний слой кожи отпал, под ним кожа выглядела свежей и имела розовый цвет, а не серый. Посчитав, что по всем признакам «свежие» покойники вполне могут быть вампирами, комиссия сочла необходимым провести антивампирский обряд – кол в сердце, отделение головы, сжигание тела. Прах сожженных высыпали в Мораву, кости вернули в могилы.
И какая связь, спросите вы, между этими двумя историями с темпами роста вампирской тематики в литературе и кино? Самая прямая – отец военного врача из первой комиссии, известный в Вене доктор Иоганн Фридрих Глейзер отправил статью, написанную им по присланному сыном отчету в журнал «Commercium Litterarium», где она и была опубликована. Европейские журналисты заинтересовались вампирской эпидемией и следом сразу несколько крупных изданий опубликовали свои материалы по сербским событиям, используя данные из отчетов комиссий Глейзера и Флюкингера.
Чем же закончилось официальное расследование случаев вампиризма в Сербии? Обеспокоенная различными толками вокруг вампиров, нарастающими в обществе после публикации серии статей о событиях в селах Кисилово и Медведжи, императрица Авcтро-Венгрии отправила на расследование врача, которому доверяла – барона Герхарда ван Шветтена, состоявшего при дворе на должности личного доктора Марии-Терезии. С 1755 года барон ван Шветтен, известный борец с различными суевериями, собирал сведения о вампирах в Моравии (современная Чехия) и лично выезжал в селения, где отмечались случаи вампиризма.
Через несколько лет он опубликовал доклад «Abhandlung de Daseyns der Gespenster» («Рассуждения о существовании призраков»), в котором начисто разгромил саму идею существования упырей. Он объяснил все случаи «нетленных тел» недостатком кислорода в могилах и различной интенсивностью процессов разложения, а признаки вампиризма у живых людей – различными заболеваниями, в том числе бешенством. Императрица Мария-Терезия после публикации доклада барона ван Шветтена соответствующим указом запретила эксгумировать могилы возможных вампиров, а также проводить с телами обряды, связанные с уничтожением вампира.
К XIX веку случаи вампиризма в Восточной Европе полностью сошли на нет, а с развитием медицины врачами было установлено, что корни суеверия кроятся в болезнях – порфирии, бешенстве, чахотке (туберкулезе) и других.
А как же знаменитые Дракула и Носферату, спросите вы, ведь первыми вампирами традиционно считаются именно они? Разочарую вас – это миф. Господарь Валахии Влад III Басараб, также известный под родовым именем Дракула, означающим «дракон» (на румынском это имя звучало «Дракул», т.е. без «а» на конце) никаким вампиром не был. Что касается Носферату – это модификация Дракулы от Брэма Стокера, примененная режиссером Фридрихом Мурнау с целью избежать обвинения в плагиате.
В следующей статье мы выясним, как, от произведения к произведению, вампиры приобретали все новые положительные черты и, в конце концов, очаровали читателей и зрителей настолько, что обзавелись толпами преданных поклонников.
